narkom

Намеренно и не без удовольствия ограничивал себя от новостей про Украину.
Даже не знал, кто там в соискателях, и какие котировки.

Покурил свежие новости - и оказывается нихуя себе!
На Украине нет националистов. И заодно фашистов.
Совсем.

То, что им призвано соответствовать, набрало там столько, сколько у нас в отсутствие альтернатив (даже Жириновский на такое не ходит) набирает какой-нибудь кудрявый хуй Богданов, призванный изображать демократичность как себя самого, так и выборов в целом.
Но ни у кого не поворачивается язык сказать, что в России Богданов.

Вот те на.

... а где же тогда фашизм?!

Некое Умберто Эко предлагает 14 признаков, 6-7 из которых достаточно, чтобы говорить о явном его наличии.

Для тех, кому лениво жать на ссылку - лонг стори шорт:
1) культ традиции (отсутствие развития знания);
2) неприятие модернизма;
3) действия ради действия (подозрительность по отношению к интеллектуальному миру);
4) несогласие = предательство;
5) ксенофобия (расизм);
6) фрустрированный (подавленный) средний класс;
7) идея заговора, по возможности международного;
8) изображение врагов одновременно как чересчур сильных, так и чересчур слабых;
9) пацифизм как синоним братания с врагом;
10) презрение к слабому;
11) культ смерти;
12) культ мужественности;
13) качественный популизм;
14) новояз (бедность лексики и примитивность синтаксиса).

Когда я посмотрел вокруг и насчитал верных 9, то понял, что 82-летний итальянский учёный-философ, историк-медиевист, специалист по семиотике, литературный критик, писатель хочет, чтобы я охуел и просто подставляет решение под нужный ему ответ.
Потому что этого не может быть.

А ещё давеча камрад fucksmith напоминал стоящее в тему:

— Хотите закурить?
— Очень.
— Сочувствую, но курить вам тоже запрещено.
— Зачем тогда спрашивали?
— Интересно. Мне интересно знать, что вы сейчас ощущаете.
— Знаете, что такое фашизм, Ойген?
Тот пожал плечами:
— Национальное движение передовых сил итальянского народа...
— В мире люди путаются: фашизм, национал-социализм, кагуляры...
— Путаются оттого, что плохо образованы. Разве можно ставить знак равенства между французскими кагулярами и арийским национал-социализмом?
— Можно, Ойген, можно... Я вам расскажу, как впервые понял значение слова "фашист" здесь, в Германии... Хотите?
Закурив, Ойген ответил:
— Почему ж нет, конечно расскажите...
— Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером... Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, нормальные члены СА. Я спросил, нет ли среди них шоферов, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь шоферов... Я корячился минут пять, разворачивая свой "опель", пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною, а потом спросили, где это я так лихо выучился владеть искусством проползания на машине сквозь полосу препятствий... Когда, припарковавшись, я вышел, двое коричневых из тех, кто смеялся надо мною, поприветствовали друг друга возгласом "Хайль Гитлер!", сели в эти злосчастные автомобили и разъехались в разные стороны... Когда нравится смотреть на страдания — или даже просто неудобства другого человека — это и есть фашизм... Но для вас, хорошо образованного, я уточню: это и есть настоящий национал-социализм..."

Не может быть...